Медицинское «законное дышло»: врач оспорила «личную дискредитацию» и «вмешательство в правосудие».

      Причиной этого стало распоряжение главного врача Верхошижемской ЦРБ Сергея Зонова, требующее от подчиненной взять отпуск без содержания во время судебных разбирательств — так как «это ее личное дело». В случае «неподчинения решению главврача» Зонов угрожает применить санкции, включая «увольнение за прогулы» и «административную ответственность». При этом регулярное присутствие Любови Михайловны в суде, где она участвует как третье лицо, свидетель и истец, фактически обеспечивается руководством клиники.

      Напомним, что инцидент с Загоруйко произошел во время судебного заседания по делу о смерти 36-летнего Сергея Пластинина, вызванного в суд в качестве свидетеля. В ходе заседания она узнала из представленных документов ЦРБ, что сама подписала протокол врачебной комиссии, который утверждал, что смерть Пластинина наступила естественным образом, несмотря на «качественное и своевременное оказание медицинских услуг».

      Более того, согласно официальным документам, Любовь Михайлова могла оказаться на скамье подсудимых, так как 5 и 6 февраля, будучи дежурным врачом, принимала пациента, доставленного в больницу скорой помощью.

      5 февраля 2023 года Сергей Пластинин, страдавший от сильной головной боли, был доставлен в ЦРБ, но был выписан неврологом Татьяной Трушковой с диагнозом «позиционное головокружение». 6 февраля, когда у пациента начали неметь руки и отниматься язык, диагнозы Трушковой, неподтвержденные анализами и МРТ, стали сыпаться: отравление, остеохондроз, эпилепсия.

      Когда медработники стали заходить в палату, чтобы понаблюдать за состоянием молодого человека, его жена Екатерина самостоятельно вызвала санитарную авиацию, так как уставшая невролог лежала в ординаторской, укрывшись шубкой. Бригада врачей из Кирова предупредила: «Инсульт. Можем не довезти»... В результате Сергей, впав в кому, еще 10 дней боролся за жизнь и скончался от «нарастающего отека головного мозга в связи с острым нарушением мозгового кровообращения в варианте ишемического инфаркта (4 очага)».

      Изучив официальные документы, представленные больницей, Любовь Загоруйко отрицала свое участие в заседании врачебной комиссии и в «личном знакомстве с Пластининым», утверждая, что ее подписи были подделаны, а Трушкова получала зарплату за якобы ее рабочие часы. Когда произошла аналогичная ситуация с участником СВО Смирновым, которому отказали в своевременном прохождении комиссии для подтверждения инвалидности, Любовь Михайловна подала в суд. Два дела о «подделке подписей» были выделены в отдельное производство.

      Стоит отметить, что главный врач Верхошижемской ЦРБ прилагает все усилия, вплоть до нарушения закона, чтобы Загоруйко не мешала судам принимать «правильные решения». Однако попытки Зонова «демотивировать или устранить врача, говорящего правду в суде», вряд ли могут быть отнесены к законным, так как «медицинские репрессии» явно касаются только Любови Михайловны.

      Так, например, во время расследования и судебного дела по делу Александра Скробанца, бывшего заместителя главврача и практикующего психиатра и нарколога в Кирове и Верхошижемье, Сергей Зонов не только представил для подчиненного отличную характеристику, но и не сомневался в том, что доктор, задержанный «за наркоту», может продолжать работать в ЦРБ в качестве нарколога. Время его допросов и нахождения в суде засчитывалось как «рабочее время».

      Не менее удивляет открытое дружелюбие Сергея Зонова к хирургу своей больницы Олегу Половникову, против которого идут заседания в Советском районном суде по жалобе избитой пациентки. И вместо того, чтобы факт избиения врачом своего пациента стал «федеральной темой и осуждением